В полнейшем молчании спускались они по узкой каменной лестнице. Он исчерпал свое красноречие еще тогда, когда уговаривал сира Лораса раскрыть глаза пошире и увидеть то, что заслоняло от него мертвое лицо Ренли Баратеона - и мог только возносить молитвы Старице, чтобы она вразумила Рыцаря Цветов. Старице и времени, прошедшему со смерти Ренли.
Впрочем, то касалось сира Лораса - и как подозревал Джейме, совершенно не имело отношения к Серсее. Со временем у той были свои отношения, и кому, если не ее близнецу, было знать, насколько злопамятна королева? Мальчишка Тирелл, возмужавший с того момента, как Джейме видел его в последний раз, казался все еще охваченным горем, но была ли то маска, которыми так славился двор Серсеи, или истинная скорбь, Ланнистер не пытался гадать. И все же эта скорбь, наигранная или же нет, дала Лорду-командующему возможность хотя бы попытаться вернуть свой долг Тартской деве - а вот королева-регентша, ни в грош не ставящая рыцарскую честь, была противником посерьезнее.
Он предпочел бы обойтись без нее - Серсея обладала поистине талантом все усложнять - однако знал, что и без того достаточно истощил ее терпение. Не то чтобы это его действительно беспокоило - с потерей руки терапевтический эффект путешествия по Королевскому Тракту в компании с верной рыцарским клятвам Бриенной усилился многократно - но Серсея тоже прекрасно чувствовала его уязвимые места, и, как ни странно, сейчас этим местом была жизнь не только Тириона, но и нескладехи-Тарт.
Впрочем, о младшем брате Джейме дальновидно не заговаривал, предпочитая действовать издалека, не с наскока - видимо, утрата руки привела еще и тому, что он открыл для себя нетронутые ранее запасы рассудительности. Подозревая, что если он продолжит настаивать на невиновности Тириона, то только усугубит и без того натянутые отношения с сестрой и отцом, Джейме не собирался ставить на кон еще и возможную свободу Бриенны.
Действуя постепенно, можно много достичь, вспоминал он наставления мейстера, слышанные еще в Кастерли-Рок, а иного варианта, нежели действовать постепенно, у него больше и не было.
Неуклюже спускаясь впереди королевы, он ощущал спиной ее взгляд, но не поворачивался, не желая знать, что отражается в глазах женщины, ради которой он делал столь многое, что и сам не вспомнил бы половины. Серсея умела ранить не только словами, и сейчас было не время получать очередной удар в спину - а чего он не знал, то его не беспокоило.
Однако, как бы не медленно он не шагал, лестнице все же пришел конец. Предупрежденный о визите стражник - низкорослый и явно не отличающийся крепким здоровьем - уставился на королеву и лорда-командующего, открыв рот, из которого несло как из медвежьей ямы, но сдержал себя и лишь низко кланялся, провожая Ланнистеров к нужной камере. Два гвардейца, казавшиеся на фоне тюремщика рыцарями из Века Героев, почтительно отстали, а заетм и вовсе остановились в отдалении, подчиняясь жесту Джейме. Недалекий стражник не сразу, но все же последовал их примеру, продолжая глазеть на высоких гостей.
Чадящие на стенах факелы напомнили Цареубийце другую темницу - Риверран два года назад, и ирония заставила его невесело ухмыльнуться, по прежнему не оборачиваясь. Не Бриенна Тарт отдала приказ о его освобождении из плена Старков, однако именно она стала для него проводником на свободу. И подобно тому, как за долгим и благодатным летом следует длинная и суровая зима, пришел его черед распахнуть двери ее тюрьмы.
Разумеется, исполнить сие с почти представленным мысленно шиком у него не вышло. Дверь, тяжелая, открывающаяся с отвратительным скрипом, с трудом поддалась усилию его левой руки, а пленница уж точно не бросилась ему на грудь, омывая благодарными слезами белоснежный камзол и плащ лорда-командующего.
- Миледи, - наклонил голову Цареубийца, входя в камеру и останавливаясь у стены с деланной непринужденностью. - Вы верите в тысячу разных глупостей, почему бы вам не поверить в королевское правосудие. Перед вами королева-регент - расскажите ей, как погиб Ренли Баратеон, и если ваши слова будут звучать как правда, вы будете освобождены из-под стражи.
Не предприняв ни попытки скрыть сарказм своих слов, Джейме жестко усмехался в лицо Бриенне Тарт.

Отредактировано Джейме Ланнистер (2016-01-05 02:37:14)

Вот значит как? Королевское правосудие с доставкой прямо в камеру. Бриенна невесело усмехнулась.
Отличная шутка, Джейме. Значит если слова будут звучать как правда, я получу свободу? Что я получу в противоположном случае, ты, видимо, предпочитаешь не сообщать.
Тяжело поднявшись с убого тюремного ложе она склонилась в приветствии.
- Сир, ваша милость, - Ланнистер улыбался своей излюбленной ехидной улыбкой и подпирал плесневелую стену камеры с непринужденностью почетного гостя на званном балу, ожидающего когда ему поднесут бокал с лучшим летним вином.
Только вот мы слишком хорошо знаем друг друга, Джейме, чтобы ты не понимал - я не обманулась твоим беспечным видом. Окажись мы с глазу на глаз можно было бы не притворятся. Учтивость, за которой принято прятать свои мысли и чувства, могла остаться снаружи, уступив место прямоте и честности. Тогда я могла бы напрямую спросить все, о чем не могу спросить сейчас. И о том, намерен ли ты сдержать данную под угрозой меча клятву, и о том была ли леди Кейтилин права, полагаясь на слово твоего брата-карлика и ос моей собственной судьбе.
Ланнистер сейчас выглядел совсем иначе, чем во время их долгого совместного пути. В этой грязной норе блистающие начищенные золотые доспехи и белоснежный плащ казались особенно великолепными. Бриенна с трудом узнавала того человека, что путешествовал с ней по речным землям. Золотой рыцарь! Ну еще бы...
Она перевела взгляд на женщину, брезгливо подбирающую подол роскошного платья. Даже не сочти нужным Ланнистер сообщить что перед ней королева-регент она бы и сама догадалась. Слишком уж бросается в глаза сходство двух близнецов. Те же что у брата черты лица, точеные и безупречные, разве что смягченные женственностью, та же грация присущая представителям рода львов, такие же как у брата золотые волосы. Целый золотой водопад, падающий на изящные плечи. Золотой рыцарь и его золотая королева. Бриенна грязными пальцами отвела от своего лица слипшиеся и потемневшие пряди.
Боги, ну ладно вы при рождении меня не слишком наделили, но хоть на кувшин горячей воды могли бы расщедрится? Чтобы хотя бы умыться. Или думаете что тогда рядом с двойным ланнистеровским великолепием контраст был бы недостаточно ярким? Впрочем думать мне сейчас точно надо не об этом.
Королева смотрела на не выжидающе. Причем откуда-то у Бриенны была уверенность, что доведись Серсее Ланнистер убивать, она бы делала это с тем же царственным и чарующим покоем на лице.
Ничего другого, кроме уже сказанного Рыцарю Цветов у ворот Красного замка, для королевского правосудия у нее не было. Бриенно глубоко вздохнула и проговорила глухо и безнадежно, понимая как нелепо будут звучать ее слова.
- Я не убивала Ренли Барратеона. Я готова была умереть за него и дралась бы за него до последнего вздоха, если бы было с кем драться. Но его жизнь забрало порождение не из плоти и крови, против него любой меч и любой воин был бы бессилен. -
На Бриенну словно снова повеяло тем мертвенным холодом, что тогда в шатре, и сумрак за спиной зашевелился, выпуская зловещие щупальцы.
- Клянусь, Ренли убила тень с лицом Станиса. -